Полузащитник столичного «Спартака» и сборной Армении Арас Озбилиз дал интервью корреспонденту «Газеты.Ru», в котором рассказал о семейных легендах, времени, проведенном в «Аяксе» и «Кубани», а также о том, почему его порой обвиняют в излишнем индивидуализме.
Желание пообщаться с полузащитником «Спартака» Арасом Озбилизом возникло давно. Удобный случай представился после того, как наш герой оформил свой первый красно-белый дубль в матче с «Волгой». На встречу с армянским футболистом мы пришли не с пустыми руками. «Газета.Ru» презентовала воспитаннику «Аякса» монету достоинством в один швейцарский франк 2011 года выпуска. Так сказать, в память о первом голе за «Спартак», забитом на первой минуте первого еврокубкового матча с «Санкт-Галленом», который Озбилиз провел под 11-м номером. Нумерология чистой воды, но разве она не прекрасна? Однако начать разговор решили издалека.
— Арас, первый вопрос перенесет нас в далекое и, увы, тяжелое, прошлое. Прочитал, что ваш прадед пережил геноцид армян в Османской империи и, дабы оставаться неопознанным, никогда не говорил на армянском публично. Однако, чтобы не забыть родной язык, разговаривал сам с собой. Легенды не врут?
— Нет, не врут. Однако эта история не должна была стать достоянием общественности. Ее рассказал отец на большом семейном празднике, когда я приезжал в Армению. Но по итогам один из присутствовавших выложил семейную легенду в фейсбук. Поэтому не люблю рассказывать о таких вещах.
— Чтобы получить компенсацию от турецкого государства, необходимо было доказать армянское происхождение. Никаких документов у прадеда не было, но он сумел пронести сквозь года знание языка и, когда пришел час Х, произнес на чистом армянском несколько слов. А вы можете порадовать соотечественников хотя бы одним предложением?
— Что вы хотите услышать?
— (Произношу замысловатую фразу, чтобы понять, насколько далеко зашел в изучении родного языка Озбилиз)
— О, нет, пока мои знания не так хороши, вы просите слишком многого. (Смеется.)
— Коллеги из числа ведущих спортивных журналистов России армянского происхождения все как один задаются вопросом, когда Арас выучит родной язык?
— Одно время учил армянский, но это было до приезда в Россию. Понимаете, в этом деле важна практика. Очень сложно, не общаясь, освоить язык. Поэтому сейчас сосредоточился на русском, в том числе и потому, что армяне здесь говорят по-русски.
— Зато других наречий в вашем активе немало. Правда, что говорите на трех языках?
— Нет, их больше. Это голландский, английский, турецкий и немецкий. В этом смысле у меня хорошая память. Возможно, сказались гены прадеда. (Улыбается.) Плюс довольно неплохо изъясняюсь по-русски. Но не даю интервью, чтобы избежать недопонимания.
— Всегда легко давались иностранные языки?
— Есть такая гипотеза, что когда ребенок растет в двуязычной семье, то потом ему легче изучать другие языки. Что касается голландского, то с ним было просто, ведь я переехал в Нидерланды еще будучи совсем младенцем.
— Семья у вас спортивная?
— Можно сказать и так. Отец тоже играл в футбол, правда на любительском уровне.
— В таком случае, первые воспоминания из детства наверняка связаны с футбольным мячом?
— Вы правы, с первых лет жизни любил возиться с мячом. Даже есть фотография, где я в возрасте полутора лет позирую с мячиком. Знаете, детский такой, голубого цвета. То был обычный пластиковый мяч, легкий, как воздушный шарик.
— В детстве мечтали выступать в майке какого клуба?
— Я вырос в «Аяксе», поэтому всегда мечтал носить красно-белые цвета. Что касается других стран, то в детстве нравился «Реал» времен Зидана, Фигу и Роналдо. Это кумиры моего поколения.
— В юношестве вы получили одну из самых тяжелых травм, какие только бывают в жизни профессионального футболиста, — разрыв крестообразных связок. Как это случилось?
— Рвал «кресты» дважды — в 17 и 19 лет. Никогда не забуду, как это случилось впервые — 1 апреля, в день дурака. Позвонил маме и сказал, что травмировался во время матча и еду в госпиталь. Она не поверила, подумала разыгрываю. Второй раз это произошло в мае 2009-го на тренировке, когда бил по мячу.
— Наверное, сложно после такого снова начать играть в футбол?
— Непросто. В 17 я ничего не знал о разрыве крестообразных связок. Слышал только, что такую же травму пережил Феномен (Роналдо). Когда ты молод и случается нечто подобное, то боишься, что это произойдет вновь. В моем случае так и вышло. Однако удалось пережить эту травму и выработать своеобразный иммунитет. В результате — это помогло мне стать тем, кто я есть. Ведь многие, порвав «кресты», особенно в нежном возрасте, даже заканчивают с футболом. Поэтому счастлив, что продолжаю играть.
— Перенесемся в момент, когда поступило предложение от «Кубани». Что заставило вас переехать в Россию, да еще и в провинцию?
— Основная причина заключалась в возможности играть. Это было главным, особенно после всех травм. «Аякс» хотел отдать меня в аренду на год, но я не горел желанием выступать за команду ниже классом. Мне предоставили выбор: либо аренда, либо переезд в Краснодар. В итоге предпочел «Кубань» и ничуть не жалею. Считаю, что сделал отличный выбор. Хочу поблагодарить владельца клуба Олега Мкртчана и президента Футбольной федерации Армении Рубена Айрапетяна за предоставленную возможность проявить себя в России.
— На Кубани стартовали лихо — уже в третьем матче забили гол, да и какой — решающий! В Москве было повержено «Динамо», а вы отличились на 90+2 добавленной минуте. За счет чего удалось удалось так быстро адаптироваться в новой команде и новой стране?
— Думаю, главную роль сыграла свобода, которые мне предоставили в команде. В таком случае чувствую себя значительно уверенней. Само собой, необходимо следовать тренерской линии, но при определенной доле свободы быстрее раскрываешься.
— Уже в следующем матче вы подарили «Кубани» ничью в матче со «Спартаком», да и в ответной игре тоже забивали. Оба поединка закончились со счетом 2:2. Наверное, уже тогда поняли, что неравнодушны к красно-белым цветам?
— На самом деле поучаствовал в трех встречах между этими командами. И все они закончились с одинаковым счетом. (Смеется.) Правда, в последнем забить не удалось, ограничился голевой передачей на Юру (Мовсисяна). Что касается сути вашего вопроса, то знал о «Спартаке» задолго до этих матчей. Играл против москвичей еще в 2011 году в составе «Аякса», также, кстати, красно-белого. Поэтому знал, что «Спартак» — это нечто особенное.
— В краснодарском дерби вы также отличались. Похоже оно на, скажем, противостояние «Аякс» — «Фейеноорд»?
— При всем уважении, так сказать не могу. Все-таки «Аякс» — «Фейеноорд» — это классика. Это как «Спартак» — ЦСКА. У краснодарского дерби пока нет такой истории.
— По итогам краснодарского турне вы забили девять голов и отдали четыре результативные передачи. Достойная статистика?
— Нет, этого мало. Для первого года неплохо, но я стремлюсь к лучшему. Сколько хочу забить за сезон? Стараюсь не обозначать какие-то цифры. Помню, когда только перешел в «Кубань», то заявил, что забью десять голов за сезон. Сами видите, чуть-чуть недотянул. В голове есть цифра, но сейчас озвучивать ее не стану. Лучше расскажу вам об этом по итогам сезона.
— Что ценнее для вас — забивать или отдавать?
— Одинаково. Если ты ассистируешь, это приводит к голу. Если забиваешь — тоже. Неважно, чья фамилия на табло, важен результат команды.
— Спрашиваю потому, что поклонники «Спартака» обвиняют Озбилиза в эгоизме, мол, он играет не на команду, а на себя...
— Я так не считаю. Не чувствую себя эгоистом на поле. Люди обвиняют в том же, например, Арьена Роббена.
— Ну, так Роббен играет в «Баварии» и в целом соответствует уровню клуба.
— В «Баварии». Ну так и «Спартак» — это русская «Бавария»!
— При этом голландец является одним из лучших футболистов на планете.
— Так я не говорю, что он лучший, потому что эгоист. Просто есть такой тип игроков, которые любят дриблинг. Если ты хороший дриблер, то люди думают, что ты эгоист, потому что не играешь в касание, не всегда пасуешь партнерам. Поэтому они говорят, что Озбилиз и Роббен — эгоисты. Хотя это не так.
Вторую часть интервью с Аразом Озбилизом читайте во вторник.
