Худой мир между Арменией и Азербайджаном, периодически прерывавшийся короткими перестрелками, на сей раз попытались подорвать всерьез: в ночь с 31 июля на 1 августа на границе Нагорного Карабаха и Азербайджана возобновились бои с использованием тяжелого вооружения. Обе стороны несут потери. Развитие этого конфликта может стать самым серьезным экзаменом для политики России в регионе.
Вспышка с юга
Совсем неожиданной активизацию этого конфликта назвать нельзя: о возможном возобновлении конфликта в горячей форме говорилось уже несколько лет и с разных сторон. От постоянно случающихся стычек очередное обострение отличается двумя факторами: быстрый переход к применению тяжелого вооружения, включая артиллерию, и беспрецедентное практически немедленное признание Азербайджаном наличия большого количества погибших (не менее 14 по состоянию на 3 августа 2014 года). Оценки экспертов по поводу возможных перспектив развития конфликта различны. Кто-то считает, что этот инцидент может перерасти в более масштабное столкновение, кто-то, напротив, полагает, что момент для опасного разогрева уже упущен.
Тем не менее постоянно сохраняющаяся напряженность на границе двух соседей России, один из которых, Армения, является союзником Москвы по ОДКБ, заставляет внимательно относиться к происходящему, особенно в условиях, когда любое движение России в военной сфере отзывается острой реакцией по всему миру.
Специфика карабахского конфликта заключается в непризнанности спорной территории. Контролируемый Арменией Нагорный Карабах, на территории которого создана Нагорно-Карабахская республика, де-юре является частью Азербайджана. Вместе с тем, учитывая значение данного региона для Армении, любое покушение Баку на территорию Карабаха расценивается как нападение на саму Армению.
Состояние неустойчивого равновесия, в котором существует регион последние 20 лет, обусловлено двумя основными факторами. С одной стороны, наглядно продемонстрированное в начале 1990-х годов более высокое качество армянской военной машины в сочетании с членством Армении в ОДКБ останавливает Азербайджан от повторения пройденного, по крайней мере пока первую скрипку в военном руководстве этой страны играют те, кто принимал в той войне непосредственное участие.
С другой стороны, растущая разница экономических возможностей Армении и Азербайджана постепенно сказывается и на военном потенциале. Достаточно сказать, что военный бюджет Азербайджана, приближающийся к четырем миллиардам долларов, сравним с общим государственным бюджетом Армении. В этих условиях, если конфликт все же возобновится в больших масштабах, Армении придется рассчитывать главным образом на военную поддержку со стороны России, однако политическая обстановка «здесь и сейчас» может сильно усложнить ситуацию.
Вспышка с юга в разгар украинского конфликта вносит значительный фактор неопределенности для всех ключевых игроков. США и ЕС, заинтересованные в стабильности в Закавказье, в том числе и в силу экономических причин, — Азербайджан рассматривается как один из конкурентов России в обеспечении топливом стран ЕС, — не могут позволить себе раскачивать ситуацию с непредсказуемым результатом.
То же самое касается России: конфликт на Украине уже сильно осложнил отношения между Москвой и Западом, и резкие движения в Закавказье могут быть восприняты как попытка кардинальной ломки сложившейся на постсоветском пространстве системы отношений, последствия чего также трудно спрогнозировать. Вместе с тем события последних месяцев уже продемонстрировали, что в ряде случаев логика имеет весьма опосредованное отношение к принимаемым решениям, поэтому исключать вероятность разрастания конфликта нельзя.
Отсроченный экзамен
Масштабный конфликт между Арменией и Азербайджаном, неважно, возобновится он сейчас или спустя год-другой, грозит стать самым серьезным испытанием для системы коллективной безопасности на постсоветском пространстве, выстроенной под эгидой России.
Вооруженные силы Азербайджана, как уже отмечалось, значительно превосходят ВС Армении, включая и армию непризнанной Нагорно-Карабахской республики. Однако это превосходство не дает никаких гарантий, точно так же, как и в начале 1990-х годов. Вместе с тем более высокий мобилизационный потенциал и экономические возможности Азербайджана позволяют этой стране вести против Армении затяжную войну, в случае которой единственным спасением для Еревана становится поддержка со стороны России.
Возможности оказания этой поддержки, однако, могут быть серьезно ограничены. С учетом отсутствия общей границы между Россией и Арменией, ключевую роль в случае войны приобретает позиция Грузии, которая может закрыть военный транзит через свою территорию. В этих условиях единственной реальной возможностью поддержки останется непосредственное воздействие Вооруженных сил России по территории Азербайджана в соответствии с четвертой статьей договора о коллективной безопасности, в том числе и с использованием тех сил, которыми Россия располагает на территории Армении (102-я военная база в Гюмри). Однако возможность подобного воздействия ограничена тем, что Азербайджан может вести войну, ограничивая ее только территорией Карабаха. Подобная стратегия хоть и обеспечит Степанакерту и Еревану неприкосновенность тылов, не позволит квалифицировать войну как нападение на саму Армению, что крайне осложнит применение правил ОДКБ.
Однако прикрыться этим формальным поводом для невмешательства, ограничившись лишь словесными протестами, будет худшим вариантом для Москвы, особенно с учетом активного переоснащения российских войск в регионе в последние годы. Материальные возможности России позволяют провести эффективную операцию «по принуждению к миру» против любого возможного оппонента на Каспии, и политическое отступление будет воспринято прежде всего как морально-психологическая неготовность защитить от нападения союзников, которым было обещано покровительство. Худшего удара для всей системы ОДКБ придумать невозможно, особенно в условиях ожидаемых новых конфликтов на постсоветском пространстве.
Каспийский пасьянс
Большая часть российских силовых возможностей по воздействию на ситуацию в регионе сосредоточена в руках Объединенного стратегического командования «Юг», которому подчиняются части Южного военного округа и входящей в его состав Каспийской флотилии. Наличие в составе флотилии кораблей, оснащенных УКСК — универсальным корабельным стрельбовым комплексом, — позволяет ей поражать наземные цели на огромном расстоянии вплоть до Персидского залива.
В сочетании с возможностями авиации в южной части России и неоднократно демонстрировавшейся способностью оперативно перебрасывать крупные авиационные части из других районов страны, имеющийся потенциал позволяет организовать эффективное дистанционное воздействие по любым целям, и эти задачи регулярно отрабатываются в ходе учений.
Ядро флотилии — два сторожевых и шесть малых артиллерийских и малых ракетных кораблей — состоит из боевых единиц новой постройки: пять кораблей введены в строй в 2011-2014 годах, по одному в 2006-м и 2003-м, и только один — в 1988 году. В Южном военном округе достаточно высока концентрация новой и модернизированной авиатехники, включая истребители Су-27СМ, Су-30М2, вертолеты Ми-28. На сегодняшний день ВВС Южного военного округа и Каспийская флотилия оснащены новой техникой намного лучше, чем большая часть соединений ВС России в других регионах, и основным неизвестным остается готовность Москвы к применению этого потенциала или хотя бы к созданию у оппонентов убежденности в такой готовности.
Если рассматривать версию о внешних источниках очередного карабахского обострения, то нельзя исключать того факта, что мы наблюдаем очередной раунд проверки готовности России соответствовать взятой на себя роли арбитра в постсоветском Закавказье и Центральной Азии. Определенные результаты могут быть продемонстрированы уже скоро: президенты Армении и Азербайджана должны 8-9 августа встретиться в Сочи для обсуждения карабахской проблемы.
